Расположен в 123 км к западу от Москвы, на Бородинском поле, близ дер. Семеновское. Основан вдовой героя Отечественной войны 1812 г. генерал-майора А.А.Тучкова (впоследствии игуменией Марией) на месте гибели ее мужа.

26 авг. (8 сент. н. ст.), в день празднования избавления Москвы от нашествия Тамерлана заступничеством Пресвятой Богородицы, чудотворной иконы Ее Владимирской, на Бородинском поле произошла битва, которая, по словам фельдмаршала, кн. М.И.Кутузова «была самая кровопролитнейшая из всех, известных в новейшие времена» и которую по количеству участников, ожесточению и последствиям можно сравнить с немногими сражениями за всю мировую историю.

Это неизвестное никому место, затерянное в бескрайних просторах России, лишь странными названиями своих речушек: Колочь, Стонец, Война, Огник, как бы пророчески возвещавшее, что здесь произойдет страшный, смертный бой, было выбрано Главнокомандующим как наилучшая позиция для решающей битвы. Накануне сражения по войскам пронесли Смоленскую икону Божией Матери. Возложив все упование на помощь Божию и на заступничество Пресвятой Богородицы, в глубокой тишине русские готовились стоять насмерть.

Бородинский бой начался около 6 часов утра ударом французских войск по левому флангу русской армии, расположенному на Семеновских высотах, где ныне и стоит монастырь. Здесь были возведены т.н. Багратионовы флеши, у которых в течении 7 часов кипел жестокий бой. Сначала – 130, а к 12 часам дня уже 400 французских орудий не переставая осыпали войска Багратиона смертоносным металлом. С нашей стороны отвечали тем же. Когда французы все же достигли флешей, их встретили гренадеры графа Воронцова, которые дали им такой отпор, что сам командир говорил про свою дивизию: «Она исчезла, но не с поля сражения, а на поле сражения». Французы, неся огромные потери, уже начали брать верх, когда флеши были контратакованы войсками пехотной дивизии ген. П.Коновницына. «Под огнем ужасных батарей, — писал Ф.Глинка, — ген. А.А.Тучков IV закричал своему полку: «Ребята, вперед!» Солдаты, которым стегало свинцовым дождем, задумались. «Вы стоите? Я один пойду!» – крикнул он, схватив знамя и кинулся вперед. Картечь разбила ему грудь. Тело его не досталось неприятелю. Множество ядер и бомб каким-то шипящим облаком обрушилось на то место, где лежал убитый, взрыло, взбуравило землю и взброшенными глыбами погребло тело генерала. А полки, презирая всю жестокость неприятельского огня, уже шли в штыки и с криками «Ура!», опрокинули неприятеля и заняли высоту». Семеновские высоты историки называют «могилой французской пехоты», здесь были обескровлены лучшие полки и дивизии Наполеона.

Отгремело Бородинское сражение, ставшее прологом бегства Наполеона из Москвы, а затем и гибели наполеоновской Франции. А во второй половине октября, когда враг уже покинул Московские приделы, на поле брани, где лежали без погребения десятки тысяч тел, появилась одинокая фигура вдовы убитого в сражении ген. Тучкова IV. Сопровожаемая старцем-монахом Можайского Лужецкого монастыря о. Иосафом, она искала тело мужа. Но поиски оказались тщетными. Позднее, в 1817 г. командир дивизии, в которую входил Ревельский полк, ген. П.П.Коновницын, сообщил ей в письме подробности гибели ген. Тучкова и указал на плане сражения среднее укрепление Семеновской батареи, где он был убит. Таким образом, заветное место было найдено.

Маргарита Михайловна Тучкова родилась 2 янв. 1781 г. в семье знатных и богатых родителей. Ее отец М.П.Нарышкин (из рода Нарышкиных, к которому принадлежала мать Петра I), и мать, В.А.Волконская, дали дочери отличное домашнее образование и воспитание. После неудачного первого брака родители долго не давали согласие на ее брак с офицером Ревельского полка Александром Тучковым. Они обвенчались в 1806 г.; во всех заграничных походах Маргарита не разлучалась с мужем. В 1811 г. у них родился сын Николай, — полк А.Тучкова стоял тогда в Минской губернии.

Вскоре после этого произошло чудо, о котором Маргарита Михайловна вспоминала много лет спустя: «Я была вполне счастлива мужем и детьми, когда однажды мне приснилось, за год до моей горькой потери, будто отец мой приносит ко мне в спальню одного моего младенца и говорит: «вот все что тебе осталось!» и в то же время мне послышался тайный голос: «участь твоя решится в Бородине!» Проснувшись в большом волнении, я рассказала мужу то, что виделось мне во сне, и он приписал это игре пылкого воображения /…/ мы напрасно искали Бородино в окрестностях нашего полка, который тогда был расположен недалеко от западной границы. Кому могло придти на мысль искать Бородино близ Москвы? Вещий сон в точности исполнился 1 сент. 1812 г., в день ее именин, когда брат Кирилл Нарышкин, бывший адьютантом ген. Барклая-де-Толли, привез известие о смерти ген. Тучкова.

Свою деятельность в Бородине Маргарита Михайловна начала с восстановления церкви во имя Смоленской иконы Божией Матери, где ее усердием был устроен нижний придел во имя прп. Сергия Радонежского. В то же время Тучкова испрашивает Высочайшего разрешения на сооружение поминальной часовни на среднем редуте Семеновской батареи, намереваясь посвятить ее Нерукотворному Образу Спасителя, полковой иконе Ревельского пехотного полка, оставшейся ей от мужа. Имп. Александр I не только изъявил Свое Монаршее благоволение на постройку храма, но и пожертвовал 10 тыс. рублей. Заложенная в 1818 г., церковь была освящена в 1820 г. архиепископом Московским Августином (Виноградским). Это небольшой храм, построенный в форме античной усыпальницы-мавзолея, отличается классической простотой и изяществом форм. Он стал первым и главным памятником погибшим воинам. Замечателен своей изящной простотой бронзовый ампирный иконостас, украшенный чеканкой, у которого за правым клиросом Тучкова и поместила Нерукотворный Образ. Впоследствии эта икона прославилась в окрестностях как чудотворная.

По смерти супруга Тучкова всецело посвящает себя воспитанию сына. Вместе с Николенькой она часто совершает паломничества из Москвы в Троице-Сергиеву лавру, к св. мощам прп. Сергия, особенно почитаемого Тучковой; по памятным дням посещает Бородино. Но Господь судил ей новое испытание.

16 окт. 1826 г. 15-летний Николай скоропостижно скончался на руках своей матери. Она погребла сына на Бородинском поле, в склепе под Спасским храмом, начертав на надгробной плите слова пророка Исайи: «Се аз, Господи, и чадо, еже ми дал еси!» (Ис. 8, 18). В конце 20-х гг. Маргарита Михайловна поселилась на Бородинском поле, в небольшом домике у подножия Семеновского холма. Человеком, который направил скорбящую и мятущуюся душу Тучковой в русло, предназначенное ей Самим Богом, был свт. Московский Филарет, ставший впоследствии ее духовным наставником.

К бородинской отшельнице стали приходить и селиться вокруг «сторожки» девицы и вдовы разных сословий, ищущие молитвы и уединения. Маргарита Михайловна, руководствуясь словами Христа «грядущего ко Мне не изжену вон», не отвергала ни одного человека, утешала, благотворила, и так, незаметно для себя, стала душой этого благочестивого женского общества. Она отдавала ум, сердце, силы и материальные средства новым пустынным чадам, из которых составилась в 1833 г. община, получившая тогда же официальный статус Спасо-Бородинского богоугодного общежития, а с 1 янв. 1838 г. – Спасо-Бородинского второклассного женского монастыря.

4 июля 1836 г. в Троицком соборе Троице-Сергиевой лавры Маргарита Тучкова была пострижена свт. Филаретом в рясофор с именем Мелания, а 28 июня 1840 – в мантию, с наречением имени Мария, и возведена в сан игумении. Сам святитель при постриге дал новой монахине свои клобук и рясу.

На эти же годы приходится начало строительства монастырских зданий: стены, небольшая колокольня, келейные корпуса с трапезной и теплой церковью во имя св. прав. Филарета Милостивого, небесного покровителя свт. Филарета – были возведены на средства Имп. Николая I, который называл Бородино местом государственным. 23 июля 1839 г. митр. Московский сам освятил храм во имя св. прав. Филарета Милостивого и весь монастырь, обойдя его крестным ходом и окропив святой водой. От Московского свт. Приняла новая обитель свои общежительные правила, составленные согласно с древними иноческими уставами и неукоснительно следовала им. Число насельниц росло с каждым днем, и «процвела пустыня яко крин». По воспоминаниям современников, Спасо-Бородинский монастырь укладом духовной и трудовой жизни напоминал древние палестинские и фиваидские обители, откуда вышли многие светила христианства. Здесь, благодаря высоким душевным качествам настоятельницы, мудрому руководству Московского святителя и особой святости этого места, царила атмосфера любви, взаимопомощи и всепрощения. Матушка Мария часто собирала сестер в так называемой «слушательной» для совместного чтения духовных книг, писем свт. Филарета, встреч с духовными лицами. Сохранились воспоминания о пребывании в обители свт. Игнатия (Брянчанинова) 30 июля – 2 авг. 1847 г.

Монастырь стал известен в России и обрел многих благотворителей. Постоянными жертвователями были кн. В.В.Долгоруков, княгиня Т.В.Юсупова, князья Потемкины, граф Шереметев, графиня А.Г.Толстая и многие другие. Но главным ктитором была сама игумения Мария. Она дала своим ярославским крестьянам вольную и их плату за аренду земли внесла в общую казну, туда же шла и ее генеральская пенсия. Спасо-Бородинский монастырь находился под покровительством Российского Царствующего Дома. 26 авг. 1839 г., во время торжеств по случаю открытия памятника на батарее Раевского, Имп. Николай I посетил святую обитель. Цесаревич Александр Николаевич, будущий Имп. Александр II Освободитель, трижды бывал в монастыре,- в 1837, 39, 41 гг.,- и молился в Спасском храме. Игум. Марию дважды вызывали ко Двору для исполнения обязанностей восприемницы при Таинстве Миропомазания Высоконареченных Невест: в дек. 1840 г. – принцессы Марии Гессен-Дармштадтской, будущей Имп. Марии Александровны, супруги Имп. Александра II; и в 1848 г. – принцессы Александры Альтенбургской, Великой Княгини Александры Иосифовны, супруги Вел. Кн. Константина Николаевича.

При столь высоком положении и авторитете в высших слоях общества игум. Мария была доступна не только сестрам обители, но и крестьянам окрестных селений, которые называли ее «матерью родной». Ее можно по справедливости назвать «предтечею» знаменитых бородинских стариц – схимон. Сарры (Потемкиной, + 1911) и прп. Рахили (Коротковой, + 1928 г.) .

Своим богоугодным житием матушка повторила подвиг многих известных и безызвестных жен Святой Руси, которые, потеряв своих супругов, стали выше личной семейной драмы. Возлюбив небесное паче земного, матушка учила этому и своих духовных чад. Без суровых аскетических подвигов, на которые свт. Филарет ее не благословил, но только милосердием, любовью к ближним, глубочайшим сознанием своих немощей игум. Мария взошла на высокую степень христианского совершенства. Основательница монастыря блаженно скончалась 29 апр. 1852 г. Последними ее словами были: «Дайте мне видеть свет, отпустите меня…»

Ее погребли в склепе под Спасским храмом, рядом с сыном. При преемнице первоначальницы игум. Сергии (Волконской, + 29 окт. 1884г.) в 1859 г. преосвящ. Леонид (Краснопевков), еп. Дмитровский освятил величественный Владимирский собор, заложенный еще в 1851 г. Храм посвящен Владимирской иконе Божией Матери, в день празднования которой произошла Бородинская битва. Работами по возведению собора руководил автор проекта, арх. М.Д.Быковский.

Храм, выстроенный по плану Святой Софии Константинопольской, стал композиционным центром и высотной доминантой монастырского ансамбля. Это выдающееся произведение знаменитого зодчего, синтезирующее в своей архитектуре приемы классицизма и «византийского» стиля. Четырехстолпный пятикупольный храм в форме куба с высокими апсидальными выступами и крыльцами по основным осям поставлен на полуподвале. В пирамидальной ярусной композиции здания последовательно выражена идея центричности. Богато и разнообразно был решен интерьер храма. Но облицованный разноцветным мрамором иконостас на сегодня утрачен, а живопись академической школы на стенах алтаря восстановлена фрагментарно.

Следующей настоятельницей монастыря была схиигумения Алексия (+ 21 июля 1880 г.), переведенная сюда из Серпуховского Владычного монастыря (см. Выпуск 1, с. 31) по благословению свт. Иннокентия (Вениаминова) и привезшая с собою прп. Рахиль, бывшую тогда еще рясофорною послушницей. Из жития преподобной известно, что схиигум. Алексия была строгой подвижницей.

В 1874 г. на средства, пожалованные Имп. Александром II, была построена трапезная церковь Усекновения Главы св. Иоанна Предтечи (архитектор Никитин). Название храма также связано с памятью Бородинского сражения, т.к. еще со времен русско-турецкой войны 1769 г. по указу Имп. Екатерины II в день Усекновения Главы Иоанна Предтечи совершалось поминовение воинов за Веру и Отечество на брани убиенных, чем их ратный подвиг уподоблялся мученичеству св. Крестителя Господня.

Спасо-Бородинский монастырь. Спасский храм .

С именем схиигум. Алексии связано монастырское предание, подтверждающее, насколько правильно игум. Марией было найдено место гибели ген. Тучкова и что Спасская церковь действительно стоит над его прахом. Еще при жизни выбрав себе место упокоения за алтарем Спасского храма, игум. Алексия увидела во сне молодого генерала, который сказал ей: «Не тебе здесь лежать, а мне!» Когда же матушка преставилась, и стали рыть ей могилу, то нашли в земле генеральскую шпагу и эполеты. Решили, что это – останки погибшего Александра Алексеевича Тучкова.

В 1912 г. Россия праздновала 100-летие победы в Отечественной войне 1812 г. В эти дни Бородинское поле и обитель изволил посетить Государь Имп. Николай II с Имп. Александрой Федоровной, Наследником Цесаревичем Алексеем, Великими Княжнами. В составе царской свиты была и Вел. кн. Елизавета Федоровна. Крестный ход, учредительницой которого была в свое время игум. Мария, обычно начинался после ранней литургии в Смоленской церкви с.Бородина и шел до памятника на батарее Раевского, где служилась заупокойная лития по павшим воинам, а потом следовал в монастырь к поздней литургии, после которой служился благодарственный молебен. Из жития прп. Рахили известно, что Государь со свитой изволил быть на праздничной трапезе в монастыре и даже захотел лично видеть монахиню, готовившую пищу. Так прп. Рахиль удостоилась быть представленной Государю.

При всех пожертвованиях обитель, находившаяся вдали от крупных городов, никогда не была богатой и средства к существованию добывались собственными силами сестер, которых к нач. XX в. было более 200. На монастырских полях выращивалась пшеница, рожь, овес, были сенокосы и огороды. Монахини пекли хлеб, варили квас, ткали, шили одежду и обувь. На хуторе, в двух верстах от обители, находился скотный двор. В монастыре были переплетная и иконописная мастерские, библиотека. В церковно-приходской школе монастыря обучались грамоте крестьянские дети окрестных деревень. Монастырская богадельня давала кров, одежду и пропитание одиноким и больным старикам. Странноприимный дом был всегда открыт для прибывающих в монастырь богомольцев. Но главным достоянием монастыря всегда была непрестанная молитва о павших на Бородинском поле. В этом видели залог благоденствия святой обители. Ежедневно совершалась Божественная литургия и служились панихиды, читалась неусыпаемая Псалтирь; поминовение убиенных воинов было обязательным и лично для каждой монахини.

Нормальное течение жизни обители прервала революция. На долю игум. Ангелины выпала особая тяжесть управления монастырем в те годы, когда в официальных документах он стал называться «сельхоз артелью», испытывала притеснения, начиная с изъятия церковных ценностей и кончая «уплотнением» для расселения мирских людей.

В тяжелейшие годы разрухи монастырь распахнул свои врата для страждущего народа, ищущего духовной поддержки и утешения. В 1923 г. игум. Ангелина благословила прп. Рахиль на подвиг старчества.

90-летняя старица самоотверженно служила приходящим к ней за советом; с утра до позднего вечера у дверей ее маленькой кельи толпился народ. Она на всех изливала свою любовь, исцеляла душевные и телесные недуги. Святая обитель была настолько любима местными жителями, что власти долго не решались ее закрыть.

После смерти в 1924 г. игум. Ангелины ее дело продолжила игум. Лидия (Сахарова), также выбранная сестрами и назначенная самим свт. Тихоном. На это время приходится расцвет старчества прп. Рахили, наибольшее количество чудес и исцелений. 10 окт. 1928 г. св. старица преставилась ко Господу, предсказав закрытие, разорение обители, арест сестер, что и последовало в февр. 1929 г. После ссылки матушка Лидия жила и скончалась у себя на родине, а многие сестры вернулись в окрестности Бородина и доживали свой век, работая в местных храмах.

Мастерские стали колхозными, богадельня и больница закрылись. В кельях устроили общежитие. Во время ВОВ здесь был эвакогоспиталь. В период аккупации немцы устроили здесь концлагерь. После войны здесь сначала поселилась МТС, затем турбаза. Владимирский собор приспособили под кузницу. В Спасском храме разместились мастерские, их производственные отходы сбрасывались в подклет, где было и отхожее место. Убранство церкви было уничтожено, надписи сбиты, кованый иконостас сломан, находившиеся в склепе гробы М.М.Тучковой и ее сына разбиты, а костные останки разбросаны. Только в 1962 г. накануне 150-летия Бородинской битвы склеп расчистили, установили на прежних местах новые гробы, собрав в них все сохранившиеся останки.

Стихия разрушения постигла не один монастырь. Под лозунгом борьбы с «наследием рабского прошлого» были уничтожены памятник русским воинам на батарее Раевского и могила П.И.Багратиона, церкви в с. Бородино и Старое Село. Лишь в 70-е гг. по инициативе Бородинского Военно-исторического музея были начаты реставрационные работы и к концу 80-х гг. обитель в основном была восстановлена.

16 авг. 1992 г. звон колоколов возвестил об открытии Спасо-Бородинского монастыря. Впервые за 63 года во Владимирском соборе обители была совершена Божественная литургия, за которой Высокопреосвященнейший Ювеналий, митрополит Крутицкий и Коломенский, возвел в сан игумении монахиню Серафиму (Исаеву), насельницу Свято-Троицкого Ново-Голутвина монастыря г. Коломны. С тех пор, день за днем в стенах обители идет непрестанная работа сестер по возрождению монашеской жизни.

В монастыре ежедневно совершается положенный круг богослужения, читается Неусыпаемая Псалтирь. Сестры трудятся на различных послушаниях: в рукодельной, живописной, пошивочной мастерских, в просфорне и пекарне. Насельницы обители осваивают технику древнего лицевого шитья, вышивают иконы. Монастырь занимается миссионерско-просветительской деятельностью, оказывает благотворительную помощь Уваровскому дому-интернату для умственно-отсталых детей. Вся жизнь насельниц, — сегодня их двадцать, — зиждется на прочном фундаменте духовных традиций старого Спасо-Бородинского монастыря, на преданиях и заветах их святых предшественниц.

Возобновлен традиционный Крестный ход 8 сентября. После Божественной литургии он шествует из обители к памятнику на батарее Раевского, где служится благодарственный молебен и заупокойная лития. 12 мая, в день блаженной кончины игум. Марии (Тучковой) в Спасском храме соборно совершаются заупокойное всенощное бдение, литургия и панихида.

Событием летописного характера явилось совершенное 28 июля 1996 г. прославление прп. старицы Рахили в лике местночтимых святых (память 10 окт.). На месте ее захоронения, за южной стеной обители, построена часовня, которую освятил владыка Ювеналий 10 окт. 1997 г.

6 июля 1999 г., в день празднования Владимирской иконы Божией Матери, обитель посетил Святейший Патриарх Алексий II. За литургией Святейший Патриарх наградил настоятельницу игум. Серафиму наперсным крестом и возвел в сан игумении настоятельницу Успенского Колоцкого монастыря монахиню Таисию. В обрашении к духовенству, монашествующим, представителям власти и молящимся Патриарх, в частности, сказал: «Посещение Бородинского поля /…/ моя давняя мечта, ведь один из моих предков сражался здесь, защищая Отечество…»

Святейший посетил храмы и памятные места обители, после чего отъехал к главному монументу Бородинского поля на батарее Раевского. Там он был встречен представителями Российских Вооруженных Сил и совершил заупокойную литию о павших воинах.

Отмечая то огромное значение, которое имеет восстановление монастыря, Патриарх сказал: «Эта святая обитель, в которой, как и прежде, молятся о вождях и воинах, совершает монашеский подвиг во спасение своей души и во спасение мира».

Храмы:

1. Соборный, во имя Владимирской иконы Божией Матери (1851-1859 гг., арх. М.Д.Быковский)
2. Во имя Нерукотворного Образа Господа Иисуса Христа (1817-1820 гг.), усыпальница М.М. и Н.А. Тучковых
3. Во имя св. прав. Филарета Милостивого (1839)
4. Во имя св. прор. Иоанна Предтечи (1874, архитектор Никитин)

Часовни : над могилой прп. Рахили, за оградой монастыря.

Святыни:

1. Мощи прп. Рахили под спудом в часовне
2. Чуд. икона Спаса Нерукотворного (икона Ревельского полка)

Адрес: 143240 Московская область, Можайский район, с. Бородино, Спасо-Бородинский женский монастырь

Телефон: 8 (496 38) 5 10 35

Проезд:

1. До ст. Бородино Белорусской ж/д (121 км), далее пешком 2,5 км
2. До г. Можайск, далее автт. № 23, 27, 316 до с. Бородино (15 км), далее пешком Можайское или Минское шоссе.

Спасо-Бородинский женский монастырь основан вдовой погибшего на Бородинском поле генерала Тучкова в 1838 г. на Бородинском поле на месте Семеновских (Багратионовых) флешей. Кроме своего прямого предназначения, выполняет функции музея (в частности, здесь расположены экспозиции военной игрушки и "Бородино в 1941-45 гг."). Храмы весьма впечатляют, хотя в архитектурном плане не уникальны. Главный собор - Владимирский.

Спасо-Бородинский монастырь, 2 класса, в Можайском уезде, на Бородинском поле, в 4 верстах от села Бородино. Основан в 1838 году генерал-майоршей М.М.Тучковой (впоследствии игумения Мария), в поминовение мужа ее, павшего на сем месте в битве Бородинской. Здесь находится чтимая икона Нерукотворного Спаса, которая принадлежала Ревельскому полку, бывшему под командой убитого Тучкова. Ежегодно 27 августа в монастыре совершается крестный ход из села Бородина. При монастыре школа, больница и богадельня.

Из книги С.В. Булгакова «Русские монастыри в 1913 году».

Основан М.М. Тучковой, вдовой А.А. Тучкова, погибшего при Бородине. В 1817 году она, получив согласие императора Александра I, предоставившего 10 тысяч рублей - половину требовавшейся суммы, выкупила три десятины земли на средних Багратионовых флешах, и в 1818 году, по благословению архиепископа Августина начала строительство храма. В это время здесь был сооружён небольшой домик - «сторожка» - где М.М. Тучкова размещалась с сыном во время своих приездов. В августе 1820 года храм был освящён во имя Спаса Нерукотворного Образа - икона Нерукотворного Образа Спасителя была полковая иконой Ревельского полка, шефом которого был А.А. Тучков; в храме, над символической могилой А.А. Тучкова, был установлен белый мраморный крест. После кончины единственного сына Тучкова постоянно жила в домике при храме.

С 22 октября 1826 года А.А. Тучкова переехала жить в домик при храме, решив провести свои дни в уединении. Первоначально богослужение в построенном храме совершалось по праздникам и поминальным дням, в том числе в день Бородинской битвы. Вскоре М.М. Тучкова освободила всех крестьян в своем тульском имении, продала половину имения в Ярославской губернии и внесла в Сохранную казну капитал в 20 тысяч рублей ассигнациями, на часть процентов с которого, по благословлению митрополита Филарета иеромонахи Лужецкого монастыря стали совершать службы ежедневно.

Вскоре рядом с храмом стали селиться одинокие женщины, вдовы и сироты, искавшие уединения, и в 1833 году, когда их число достигло сорока человек, по ходатайству митрополита Филарета была зарегистрирована общежительная женская Спасо-Бородинская пустынь. 6 марта он писал Тучковой: "Государь Император утвердил положение Св. Синода о дозволении при Спасской церкви на Бородинском поле устроить женское богоугодное общежительное заведение. В положении Св. Синода сказано, чтобы сие было на правилах, подобных тем, на которых с соизволения блаженной памяти императора Александра учреждена Борисоглебская Аносинская богадельня, что ныне монастырь".

4 июля 1836 года в Троице-Сергиевой лавре Тучкова приняла постриг в рясофор под именем инокини Мелании. В начале 1838 года община была преобразована в Спасо-Бородинский второклассный женский монастырь - 3 января митрополит Филарет написал Тучковой: "В день преподобной Мелании Св. Синодом подписан доклад о преобразовании Спасского общежития в общежительный монастырь. Разумеется, что Св. Синод не выбирал сего дня, но так Бог устроил". Через два с половиной года, 28 июня 1840 года, Тучкова была пострижена в мантию под именем Марии, а 29 июня возведена в сан игумении монастыря. До этого, в 1839 году, на пожертвования частных лиц и императора Николая I (25 тысяч рублей ассигнациями), были построены каменная ограда с четырьмя башнями и храм Филарета Милостивого в северо-восточной башне, в 1840 году - колокольня при Спасской церкви. Вскоре число сестёр в монастыре достигло двухсот человек.

В 1851 году началось строительство собора Владимирской иконы Божьей Матери по проекту архитектора М.Д. Быковского. Строительство его было завершено уже после смерти первой игумении монастыря; освящение состоялось 5 сентября 1859 года - при игумении Сергии (в миру княгини С.В. Волконской). В сентябре 1867 года в гостинице монастыря останавливался Л.Н. Толстой.

В 1874 году, при настоятельнице схиигумении Алексии, была построена церковь Усекновения главы Иоанна Предтечи при новой монастырской трапезной. В конце XIX века были построены новые келейные корпуса. К этому времени Спасо-Бородинский монастырь стал одним из духовных центров России, известным не только своим местоположением, но и подвижнической жизнью его насельниц - особо почитаемыми из них были схимонахини Сарра и Рахиль.

В 1912 году в ходе подготовки к празднованию 100-летия Бородинской битвы, на территории монастыря и около него были восстановлены флеши. Росписи храма к празднованию сделал живописец Дмитрий Стеллецкий. 25 августа 1912 года монастырь посетил император Николай II с семьёй.

Ещё в 1920-е годы в монастыре жило до 270 сестёр. 26 февраля 1929 года монастырь был закрыт и на картах вместо Спасо-Бородинского монастыря появился населённый пункт - поселок Ворошилово. До 1941 года монастырь использовался как школа и общежитие, при немецкой оккупации - как госпиталь, а в 1950-е - как машино-тракторная станция.

Реставрация началась в 1972 году. В 1992 году в стенах монастыря была возобновлена женская православная обитель, однако монастырю были переданы юго-восточный келейный корпус, южные кельи (под трапезную и 3 башни ограды под кельи). Храм Спаса Нерукотворного, Владимирский собор и колокольня используются совместно с Бородинским музеем-заповедником; трапезная с церковью Иоанна Предтечи, старая трапезная с кельями и церковью Филарета Милостливого, южный и северный келейные корпуса у восточных ворот используются музеем.

В 1994 году был заново выстроен сгоревший в 1942 году домик М.М. Тучковой, в 1996-1997 гг. на могиле схимонахини Рахили (Коротковой, 1833-1928) поставлена деревянная часовня её памяти.

По материалам сайта http://dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/386778

К концу 30-х годов XIX века имя Бородинской игумении было уже широко известно. Благотворительность Матушки не знала пределов: её милостыня и милосердие проникали не только в убогие жилища бедняков, но и в тюремные застенки. Когда же не доставало собственных средств — она становилась ходатаицей о несчастных. Самоотверженная подвижническая жизнь снискала игумении Марии почёт в царских чертогах. Думается, что и Бородинское поле во многом благодаря её трудам начинает привлекать к себе внимание самодержцев, постепенно приобретая значение государственного места. С конца 1830-х годов посещения монастыря членами императорской фамилии становятся регулярными — Александр II ещё наследником бывал в Бородине трижды, и всякий раз лично общался с Матушкой.

Близкие отношения сложились у игумении Марии с супругой цесаревича — будущей императрицей Марией Александровной. Их знакомство состоялось 1840 году, когда Матушка стала восприемницей юной Гессенской принцессы при её переходе в Православное вероисповедание. Тогда Бородинская игумения некоторое время находилась при дворе и готовила царскую невесту к Миропомазанию, излагая ей основы Православной веры на немецком и французском языках. По совершении таинства, Николай I пожаловал Бородинской игумении наперсный крест, украшенный бриллиантами, а цесаревна преподнесла ей молитвослов с личной подписью: «Подкрепите Вашими молитвами моё сердечное желание заслужить любовь русского народа. Мария». Летом того же года молодая царственная чета посетила игумению Марию в Бородине.

Введённая в ближайшее общение с царской семьёй, Матушка не изменяла своим правилам и обычаям. В придворном кругу она держалась с благородной простотой и достоинством, являя истинную красоту и величие монашеского чина. Бородинской игумении был присущ высокий порядок мыслей и редкая способность «в сердечной простоте беседовать о Боге и истину царям с улыбкой говорить» — то духовное дерзновение, которое, вероятно, и привлекало к ней сердца венценосных помазанников. Близкие отношения Матушки с императорской фамилией и, в особенности, с государыней Марией Александровной поддерживались через переписку. В игуменских кельях находилась особая шкатулка, в которой хранились письма царственных особ, тут же находились их подарки: иконы, портреты, пасхальные яйца, книги с автографами членов Российского Императорского Дома. Как святыню Матушка хранила свечу, которую держал в руках наследник цесаревич во время панихиды в Спасском храме, и платочек, которым сама отирала миро с главы царской невесты. В 1848 году Бородинскую игумению вторично вызывали в Петербург для исполнения обязанностей восприемницы при Миропомазании принцессы Александры Альтенбургской, невесты великого князя Константина Николаевича. Тогда-то в личном дневнике Марии Александровны и мог появиться матушкин автограф, свидетельствующий о том доверии, которое питала будущая царица к своей духовной матери-восприемнице. «НЕ УНЫВАЙТЕ — Я ДУХОМ С ВАМИ!» Горек был для Спасской обители 40-летний юбилей Бородина – его встречали уже без возлюбленной Матери-основательницы. Кончину свою игумения Мария предвидела заранее и готовилась к ней. За два месяца до смерти, уже тяжело больная, она совершила последнее паломничество к мощам преподобного Сергия. На обратном пути побывала в Москве, прощаясь с дорогими ей людьми и местами. Превозмогая телесную немощь, старица-игумения почти до самой предсмертной болезни, заботилась о постройке заложенного в 1851 году собора, в честь Владимирской иконы Божией Матери, в праздник Сретения которой, 8 сентября, произошла битва с французами. Будучи уже на смертном одре, Матушка, не смотря на крайнее изнеможение и болезненные страдания, сохраняла бодрость духа, непрестанно молилась, слушала душеполезное чтение и ежедневно причащалась. «Сёстры, не унывайте! Я духом с вами!» — говорила игумения своим чадам, отдавая последние распоряжения и завещая хранить взаимную любовь. 29 апреля (12 мая н.ст.) 1852 года двенадцать мерных ударов монастырского колокола возвестили о блаженной кончине доблестной подвижницы и бесстрашной героини кровавого поля, Основательницы и Первоначальницы Бородинской обители. Её честные останки, оплаканные осиротевшими сёстрами и множеством богомольцев, были погребены в склепе под Спасским храмом, который стал достойным памятником своей строительнице. Домик-сторо жку, в котором она положила начало иноческого жительства на полях Бородина, со всеми личными вещами и документами, святитель Филарет повелел сохранять в неприкосновенности как музей, а в зимних кельях Матушки при Филаретовской церкви было установлено чтение Неусыпаемой Псалтири. «Сердце, имеющее Дух жизни, и за гробом живёт и любит», — говорила игумения Мария, со свойственным ей духовным дерзновением проникая в таинственную глубину Божественных судеб. Слова эти сбылись на ней самой. Обнимавшая любовью и священное поле, и святую обитель, и своих духовных чад, и множество человеческих душ — Матушка и по смерти не отступила от своего земного удела. К надгробию в Спасском храме, скрывшему в себе вечно любящее сердце праведницы, сразу пошли люди, прося помощи, утешения, исцеления. Здесь служили панихиды, брали из надмогильной лампады елей во исцеление души и тела и получали помощь. Но, конечно, более всех благоговели пред памятью своей Матери-первоначальницы сёстры обители. Собирая и сохраняя все, что было связано с Матушкой, они руководствовались её примером, в скорбях и болезнях прибегали к ней, как к живой. Заветы Основательницы передавались от старейших монахинь молодым инокиням. Так разрастался дивный духовный сад, насаждённый игуменией Марией на поле брани, распространяя благоухание святости и принося обильный плод. НАСЛЕДНИЦЫ ПЕРВОЙ ИГУМЕНИИ После кончины игумении Марии (Тучковой) основанный ею монастырь вступил в новый период своей истории. Не было уже в живых Матушки, но навечно осталась она Игуменией, Ктитором и Хозяйкой этого святого места. Её гробница в Спасском храме стала сердцем обители, а дух и заветы Матери-первоначальницы вместе с игуменским жезлом наследовали все её преемницы. Великолепный Владимирский собор, заветная мечта Матушки, был возведён при игумении Сергии (в миру — княгине Софии Волконской, 1852 — 1871) и освящён в 1859 году епископом Дмитровским Леонидом. Эта церковь, построенная в русско-византийском стиле по проекту знаменитого архитектора Быковского, стала главным храмом монастыря, а Сретение Владимирской иконы Божией Матери (8 сентября) — престольным праздником, который, совпадая с днём Бородина, окончательно закрепил традицию ежегодного празднования годовщины битвы с французами. При следующей настоятельнице, схиигумении Алексии (1871-1880), на средства, пожалованные императором Александром II, в монастыре была построена трапезная с церковью Усекновения главы Предтечи, в подклети которой расположились поварня, просфорня и хлебная. Игумения Филофея (Гежелинская, 1880-1899) смогла улучшить материальное состояние обители, исходатайствовав ей сто десятин леса, а игумения Гавриила (Львова, 1899-1906) активно вела строительные работы: при ней были возведены новые келейные корпуса, мастерские, богадельня и церковно-приходская школа для девочек. После недолгого правления игумении Евгении (Прудниковой, 1907-1911), кроткой и всеми любимой старицы, настоятельский жезл приняла энергичная матушка Ангелина (Курочкина, 1911-1924), которая помогла обители достойно встретить и прощальный триумф юбилейного 1912-го года, и жестокие испытания революционного лихолетья. На долю же последней игумении, Лидии (1924-1929), выпал высокий жребий исповедничества пред лицом богоборческих властей и сохранения вверенного ей словесного стада в условиях непрекращающихся притеснений.

Имена всех бородинских настоятельниц составляют честь и славу святой обители, а души их, по слову Писания – «в руце Божией». Каждая из них самоотверженно несла свои труды, полагая душу за сестёр, заботясь об их духовных и телесных нуждах, соблюдая порядок общежития и завещанное Основательницей поминовение воинов. Год от года пополнялись ряды насельниц, благоукрашалась обитель, развивались монастырские ремёсла, совершенствовался хор и богослужебный чин, но главное – бережно сохранялась атмосфера высокой духовной настроенности, взаимной любви и мира, созданная игуменией Марией, благодаря чему здесь возрастали замечательные подвижницы, которые, стяжав дары Святаго Духа, спасли тысячи человеческих душ для Царства Небесного. ПРОЩАЛЬНЫЙ ТРИУМФ

В Юбилейном 1912 году, Бородино вновь увидело лучшие части Российской Императорской армии, наследников славных побед Кутузова. Торжества в честь столетия легендарной битвы проходили с огромным размахом — подготовка к ним велась под личным наблюдением императора. Строились походные дворцы, прокладывались шоссейные дороги, выравнивались военные плацы. Для царского поезда проложили железнодорожную ветку с особой платформой, павильоном и огромными триумфальными воротами. Было даже доставлено 78 автомобилей, которые работали в режиме такси, установлено прямое телефонное сообщение с обеими столицами, и сделана иллюминация. В Юбилейную программу были включены благодарственный молебен и соборная панихида, посещение монастыря, открытие музея и многочисленных памятников, парадные шествия войск и встречи Государя с депутациями от местных жителей и ветеранами. Младшему из семи приезжих 117-лет. С крестным ходом из Смоленска была принесена чудотворная икона Одигитрии, та самая, перед которой войска молились накануне сражения. На торжеtext-align:justifynbsp; mso-bidi-font-weight: normalnbsp; ства съехалась вся государственная элита России во главе с царской фамилией. Государь с семьёй прибыл в Бородино 25 августа и почти сразу посетил Бородинский монастырь, где поклонился надгробиям в Спасском храме и беседовал с потомками Тучковых и Коновницыных. В честь высоких гостей в обители была устроена пышная трапеза, после которой Николай II вручил всем сёстрам юбилейные медали и памятные бокалы, а Матушку игумению Ангелину наградил золотым наперсным крестом. На следующий день, 26 августа, по окончании Литургии, крестный ход во главе с Царём и митрополитом двинулся от монастыря к батарее Раевского. Там был отслужен благодарственный молебен и состоялся парад войск, одетых в историческую форму, по окончании которого Государь верхом на лошади объехал поле с правого фланга до левого — от деревни Горки до Утицкого кургана. «Все мы прониклись общим чувством благоговения к нашим предкам, — отметил в своём дневнике Николай II, — никакие описания сражения не дают той силы впечатления, которое проникает в сердце, когда сам находишься на этой земле». В ходе юбилейных торжеств утвердился особый статус Бородинского поля как военно-исторического мемориала и заповедной земли, что было отмечено установкой 33 памятников. Некоторые из них были поставлены на монастырских землях, а в самой обители, напротив Спасского храма, вознёсся обелиск 3-й пехотной дивизии генерала Коновницына. «Орлы, колонны, обелиски…» — Кто бы тогда, мог подумать, что эти монументы станут памятниками не только героям 1812 года, но и тем, кто ставил их — всей Российской Императорской армии, для которой приближалось время нового огненного испытания – Германская война, октябрьский переворот, братоубийственная бойня Гражданской и последующее рассеяние? Кто бы мог предположить, что «младшим братом» этих гордых обелисков с двуглавыми орлами станет скромный памятник из камней на полуострове Галлиполи и множество других, разбросанных по разным уголкам земли?

«СВЯТЫНЯ БУДУЩИХ ВЕКОВ»

НА РУБЕЖЕ ЭПОХ Отошли Юбилейные торжества, отгремели залпы военного салюта, и обитель на Бородинском поле продолжала свою обычную жизнь. К началу XX века это был крепкий монастырь с хорошо поставленным натуральным хозяйством. Находясь вдали от крупных городов, он никогда не был богат, и средства к существованию добывались трудами сестёр, число которых к тому времени уже достигало почти трёхсот человек. Большинство составляли послушницы из крестьян.

Но, конечно, главным достоянием Спасо-Бородинского монастыря, которое благоговейно хранилось всеми поколениями его насельниц, было почитание памяти Первоначальницы, игумении Марии, и молитва о воинах «за Веру, Царя и Отечество жизнь свою положивших» — в этом видели и главное предназначение обители, и залог благоденствия. В её святых стенах ежедневно совершалась Божественная литургия, не умолкало чтение Псалтири, поминовение павших в сражении было обязательным и лично для каждой монахини. Здесь всё дышало памятью героического прошлого, так что даже в прихожей игуменского дома висел на стене план битвы и лежали найденные на монастырских полях пушечные ядра и остатки оружия. Сам же монастырь представлял собою ухоженный, благоухающий сад, подобно неувядаемому венку украсивший Бородинское поле, это обширное кладбище русского воинства.

ОБИТЕЛЬ-КОММУНА

Размеренная жизнь монастыря была прервана октябрьской революцией и гражданской войной, а приход к власти большевиков стал началом огненных испытаний для всей Русской Церкви. Что бы сохранить обитель и дать монахиням возможность выжить в условиях нового режима, в 1919 году она была переименована в Спасо-Бородинскую женскую коммуну и «зарегистрирована на началах гражданского законодательства». Игумения Ангелина (Курочкина) стала её председателем, а казначея монастыря монахиня Лидия (Сахарова) – товарищем председателя. В таком необычном статусе обитель просуществовала ещё десять лет. В коммуне на момент образования числилось 237 человек, «из которых 50 нетрудоспособных в возрасте от 55 до 90 лет» . Это были престарелые монахини, подвизавшиеся в монастыре не один десяток лет.

Трудно представить, какие моральные страдания пришлось перенести игумении Ангелине и её преемнице матушке Лидии, на плечи которых легло бремя ответственности за жизни сестёр и тяготы общения с представителями новой безбожной власти! Поистине это была настоящая битва за монастырь, тихая и безкровная, на первый взгляд. Газетные заметки и отчёты различных комиссий ставят новые «вехи» в истории некогда славной обители: 1920 год – голод; 1922 – компания по изъятию церковных ценностей; 1924 – требование властей отказаться от монастырского устава и «принять точную форму коммунальной жизни»; 1925 – призыв к «уплотнению монашеского элемента»; 1926 – открытие в одном из корпусов школы-семилетки, а в Предтеченской церкви — клуба, и, наконец, 1928 – решительное наступление на «примонастырские артели», закончившееся в начале 1929 года прекращением богослужений, закрытием храма и выселением из коммуны всех «служителей культа».Однако не смотря ни на что, монастырь держался до последнего: как и прежде в соборе ежедневно совершалась вечерня, утреня и Литургия, в Филаретовской церкви – полунощница; перед трапезой поминали игумению Марию, воина Александра, отрока Николая и «всё православное воинство, на поле Бородинском убиенное». Великим Постом говели и исповедовались приезжавшему из Москвы старцу Данилова монастыря, преподобноисповеднику Георгию (Лаврову). Но что самое удивительное — в обитель продолжали поступать сёстры! Молодые послушницы и инокини, как будто не замечая туч, сгущающихся над обителью, трудились на хуторе, ухаживали за престарелыми монахинями, содержали в изумительном порядке корпуса, территорию, дорожки, некрополь с могилами игумений и стариц, поддерживали окрестное население.

ПОСЛЕДНИЕ ПРОВОДЫ

В борьбе за монастырь таяли силы уже немолодой игумении Ангелины. Она поистине полагала душу за сестёр, и, несмотря на трудности, никто из них не покинул родную обитель. В 1923 году Матушка благословила старицу-схимонахиню Рахиль принимать народ для духовного руководства, что привлекло в монастырь сотни паломников. Но надежды выжить в новых условиях становилось всё меньше: в начале 1924 года власти предъявили Бородинской коммуне безоговорочное требование – «отказаться от монастырского устава и быта», а также исключить из своего состава «за принадлежность к религиозному культу» 38 старейших монахинь во главе с самой игуменией. Это стало для матушки смертельным ударом — она тяжело заболела, и 1/14 сентября скончалась от скоротечного рака. На третий день состоялось её отпевание, которое возглавил епископ Можайский Борис (Рукин).

После разгона сестёр монастырь почти на 60 лет «исчез» с карты Бородинского поля. Молчали о нём путеводители по местам боевой славы, молчали подарочные издания, молчали учебные пособия, молчали историки – как будто и не было здесь никогда обители. А между тем, она была безжалостно разграблена и обезображена: храмы осквернены, иконостасы уничтожены, некрополь «расчищен» бульдозером, мастерские отошли к колхозу, в келейных корпусах устроено общежитие, в соборе – кузница, а колокольня приспособлена под водонапорную башню. Даже кирпичная монастырская ограда и та была использована под наглядную агитацию: на ней двухметровыми буквами во всю стену было написано: «Долой наследие рабского прошлого!». Безумная ярость строителей «новой жизни» не пощадила ни монастыря, ни самого поля: в 1932 году был отвезён на переплавку Главный монумент, а его постамент взорван вместе с могилой Багратиона, которого тогда «удостоили» звания «царского сатрапа». Остальные памятники, оставшись без ухода, постепенно разрушались под действием стихий и нападений местных активистов. Проницая духовным взором в будущее, преподобная Рахиль говорила о грядущем разорении монастыря, как будто, видя его в подробностях: «В обители поселятся «неверы» и будет казённый дом, потом – военный люд, затем – разный народ, а после – разнесут по кирпичику. …Будет великая война, и люди тогда будут гибнуть, как мухи, но красные мухи победят». — Действительно, всего через десять лет в наказание за тяжкие грехи русского народа на нашу землю снова пришёл враг, и Бородино снова увидело рвавшиеся к Москве войска «нового Наполеона». Осенью в 1941 года на этих священных рубежах воины 32-й стрелковой дивизии Полосухина — «в других шинелях, но с вечно русским сердцем» — полагая жизни свои за Отечество, повторили подвиг героев Бородина — на подступах к столице неприятель был остановлен. В стенах бывшего Спасо-Бородинского монастыря некоторое время располагался передвижной полевой Томский госпиталь ППГ-70. Во время боёв обитель сильно пострадала: сгорели все деревянные постройки (в том числе: домик-сторожка Основательницы и игуменский корпус), а кирпичные здания были сильно повреждены. Несмотря на страшный урок, после войны положение монастыря стало едва ли не хуже: его продолжали разрушать местные вандалы, которые буквально разбирали обитель «по кирпичику» , добывая «стройматериал» из полуразрушенных стен и зданий. Здесь располагалась машинно-тракторная станция, затем – турбаза, в Спасском храме — мастерские, отходы которых сбрасывались в склеп Тучковых. Убранство церкви было полностью уничтожено, гробы разбиты, а костные останки разбросаны. Некоторый просвет наступил в 1962 году, когда к 150-летию сражения Бородинское поле получило статус Государственного заповедника. Тогда же была развернута небольшая экспозиция в Спасской церкви, для чего расчистили склеп и установили новые гробы, собрав в них сохранившиеся останки. Лишь в 1974 году «монастырский комплекс», находившийся в плачевном состоянии, был передан Государственному Бородинскому военно-историческому музею-заповеднику, который сразу же начал проводить здесь восстановительные работы. Реставрация стен и зданий и приспособление их под музейные нужды продолжалось вплоть до 90-х годов.

avdy_san wrote in December 15th, 2014

Оригинал взят у trof_av в Спасо-Бородинский женский монастырь, часть 1

(полное название — Бородинский во имя Нерукотворного Образа Спасителя женский монастырь) — православный монастырь на Бородинском поле, вблизи деревни Семёновское в Бородинском сельском поселении Можайского района Московской области. Основан в 1839, закрыт в 1929, возобновлён в 1992 году.
В 1-й части: схема монастыря и история, собор Владимирской иконы Божьей Матери, музей "Бородино в годы Великой Отечественной войны", редан Семеновских (Багратионовых) флешей, церковь Спаса Нерукотворного Образа - усыпальница Тучковых, захоронения у церкви Спаса Нерукотворного, колокольня, памятник 3-й дивизии Коновницина и т.д.
Все фото кликабельны, с географическими координатами и привязкой к яндекс-карте, время съемки - июнь 2013 г.

Схема Спасо-Бородинского женского монастыря

Монастырь основан М. М. Тучковой, вдовой А. А. Тучкова, погибшего при Бородине. В 1817, получив согласие Александра I, предоставившего половину требуемой суммы, она выкупила три десятины земли на средних Багратионовых флешах, и в 1818—1820 выстроила на ней церковь Спаса Нерукотворного Образа (Нерукотворный Образ Спасителя — полковая икона Ревельского полка). С 1826 Тучкова переехала жить в домик при церкви, вокруг неё сложился кружок вдов, с 1833 — Спасо-Бородинское Семёновское общежитие, с 1839 — Спасо-Бородинский второклассный женский монастырь. Сама Тучкова, освободив крепостных, постриглась в 1836, с 1840 — стала игуменьей монастыря (под именем Марии).
Вначале были построены ограда и жилые корпуса. Затем (в том числе на пожалования Николая I) были добавлены:
1839 — церковь Филарета Милостивого в северо-восточной башне
1840 — колокольня при Спасской церкви
1851—1859 — собор Владимирской иконы Божьей Матери, арх. М. Д. Быковский
1874 — церковь Усекновения Главы Иоанна Предтечи при новой монастырской трапезной
Все упомянутые здания сохранились до нашего времени (первоначальные интерьеры утрачены).

Южная башня и Собор Владимирской иконы Божьей Матери на заднем фоне

Юго-западная стена монастыря и вид на Собор Владимирской иконы Божьей Матери

Юго-восточная стена и Собор Владимирской иконы Божьей Матери

Вход в монастырь в юго-западной стене, вид с "улицы"

Вход в монастырь в юго-западной стене, вид со двора

Собор Владимирской иконы Божьей Матери (1851—1859 гг.), вид с юга
Собор был заложен в сентябре 1851 г. игуменьей Марией (Тучковой) за год до ее кончины. Строился он по проекту известного московского архитектора М.Д. Быковского в традициях русско-византийского зодчества. 5 сентября 1859 г. собор был освящен викарием Московским Леонидом во имя чудотворной иконы Владимирской Божией Матери, так как день Бородинского сражения совпал с днем празднования Сретения этой иконы 26 августа (8 сентября по н. ст.). Средства на строительство собора собирались по всей России, главным образом среди солдат и офицеров гвардейских частей российской армии.
После закрытия Спасо-Бородинского монастыря в 1929 г. поселившиеся в нем члены сельскохозяйственной коммуны им. Ворошилова устроили в соборе зернохранилище. В конце 1970-х годов, когда ансамбль монастыря был передан в ведение Бородинского музея-заповедника, началась реставрация собора и его интерьера. Были восстановлены хоры, иконостас, росписи в алтарной части и в подкупольном пространстве.
В 1992 г. с возрождением обители Владимирский собор был вновь освящен, и в нем регулярно проходят богослужения.

Пруд с кувшинками на территории монастыря

Келейные корпуса, 1860-е годы (община монастыря)

Муравьишка-садовник:-)

Музей "Бородино в годы Великой Отечественной войны"
В годы войны здесь располагался Сибирский Томский госпиталь "ППГ-670"

Музей расположен в келейном корпусе 1840-х годов постройки

Экспозиция музея "Бородино в годы Великой Отечественной войны"

Телеграфный аппарат "Бодо". Передан музею в 1972 году Министром связи СССР Псурцевым, бывшим начальником Войск связи Западного фронта

Боевое Знамя 113 стрелкового полка

Записки из медальонов бойцов 32-й стрелковой дивизии, погибших в октябре 1941 года

Списки погибших на Бородинском поле в 1941-1942 годах

Собор Владимирской иконы Божьей Матери (1851—1859 гг.), вид с юго-востока

Собор Владимирской иконы Божьей Матери, вид с востока. Справа редан Семеновских (Багратионовых) флешей (реставрация 1985 г.), за ним колокольня (1839 г.)

Церковь Спаса Нерукотворного Образа (Нерукотворный Образ Спасителя — полковая икона Ревельского полка) (1820 г.) и редан Багратионовских флешей, вид от юго-восточной стены

Собор Владимирской иконы Божьей Матери, редан Багратионовских флешей, церковь Спаса Нерукотворного Образа и захоронения возле неё

Церковь Спаса Нерукотворного Образа (1820 г.) - усыпальница Тучковых
Вывеска золотого цвета: "1812 года 26 августа". На черной: "Блажен его же избрал, и приял еси: вселится во дворах твоих! 16 октября 1926"
Церковь построена на месте гибели генерала Александра Алексеевича Тучкова, погибшего в Бородинском сражении его вдовой. С этой церкви и берет свое начало монастырь.
В 1826 г. справа от входа, в склепе храма, был похоронен единственный сын Тучковых, 15-летний Николай, а в 1852 г. здесь же были погребены останки игуменьи Марии (в миру М.М. Тучковой), основательницы и первой настоятельницы Спасо-Бородинского женского монастыря. В 1896 г. в Спасском храме был погребен брат М.М. Тучковой - Александр Михайлович Нарышкин. Таким образом, церковь Спаса Нерукотворного стала усыпальницей Тучковых-Нарышкиных.

Церковь Спаса Нерукотворного Образа и памятник "Доблестным героям Бородина"

Проезд общественным транспортом: от Москвы с Белорусского вокз. электричкой до ст. Бородино - 121 км. Далее - автобусом или пешком 2,5 км.

Проезд автомобилем: от Москвы по Минскому шоссе (далее свернуть с Минского на Можайское) или по Можайскому шоссе до Можайска - 116 км. Далее от Можайска через Кукарино на Бородино - около 4 км. Перед д.Татариново - поворот к монастырю, еще около 3,5 км.

Посреди огромного Бородинского поля издалека виден величественный комплекс Спасо-Бородинского монастыря, основанного как памятник героям Отечественной войны 1812 года и ставшего памятником вечной и верной супружеской любви.

Был основан Маргаритой Михайловной Тучковой (урожденной Нарышкиной) на месте гибели ее мужа, генерала Александра Алексеевича Тучкова IV. Место было найдено не сразу − тело генерала так и не было найдено, и только в 1817 году сражавшийся рядом с ним генерал П.П.Коновницын написал Маргарите Михайловне о том, где последний раз видели ее мужа − на средней Багратионовой флеши. Вдова испросила высочайшего разрешения на сооружение поминальной часовни на этом месте, и получила его вместе с 10 тысячами рублей от государя на строительство.

В 1818 году началось возведение храма-усыпальницы Тучкова . Она была спроектирована в форме античного мавзолея и украшена лепкой и картинами на военную тему. В 1820 году ее освятил Архиепископ Московский Августин (Виноградский). Над правым клиросом Маргарита Тучкова собственноручно установила полковую икону Спаса Нерукотворного Образа, впоследствии прослывшую чудотворной. Для себя вдова устроила напротив мавзолея небольшой домик-сторожку из красной сосны, где она останавливалась вместе с малолетним сыном Николенькой. Сыну она посвящала все свое время и внимание, и воспитывала его в тульском имении, удалившись от светской жизни. Но возлагаемым на сына надеждам не суждено было сбыться − в возрасте пятнадцати лет мальчик скончался на руках у матери. Похоронив сына в склепе под Спасской часовней-усыпальницей, Маргарита Михайловна окончательно переселяется в свою «сторожку» на Бородинском поле. Она вносит солидный вклад в Опекунский Совет для братии Можайского Лужецкого Богородицкого монастыря , и испрашивает благословения на ежедневное совершение литургий в Спасском храме монахами этого монастыря. Маргарита Михайловна получает прозвание Бородинской Отшельницы, и к ней начинают приходить вдовы и девицы, ищущие помощи и уединения. К 1833 году на поле Бородина образуется община, которая сначала получает статус Спасо-Бородинского Богоугодного Общежития, а в 1838 году − Спасо-Бородинского второклассного женского монастыря. Обитель была обнесена кирпичной оградой, выстроили жилые и хозяйственные корпуса. Митрополит Московский Филарет, духовный наставник Тучковой, постриг ее в монахини в 1836 году в Троице-Сергиевой Лавре под именем Мелании. Спустя четыре года монахиня Мелания становится игуменьей Марией.

Монастырь обрел громкую славу во всей России, сюда стекались паломники и насельницы, многие знатные и богатые семьи становились жертвователями монастыря. Кроме того, обитель пользовалась особым покровительством царского дома. Саму игуменью Марию дважды приглашали ко двору на обряд Миропомазания невест императорской фамилии. При этом она оставалась скромной и открытой любому человеку, ищущему у нее помощи и поддержки, чем снискала искреннюю любовь всех окрестных жителей. Умерла Матушка Мария в 1852 году и была погребена в Мавзолее Тучкова, рядом с сыном. По настоянию Митрополита Филарета, ее «сторожка» сохранялась как музей. Во время Великой Отечественной войны, когда на Бородинском поле снова шли кровавые бои, деревянная сторожка сгорела. Восстановление ее началось только в 1984 году, сейчас в ней находится музей.

Начало строительству нового большого собора Владимирской иконы Божией Матери успела положить сама игумения Мария, при ней был создан проект и даже заложен фундамент. Но увидеть новый собор не на бумаге, а в камне она не успела… Новой настоятельницей монастыря стала игуменья Сергия, при которой и продолжился начатый Тучковой новый этап строительства. Возведение храма было заказано московскому архитектору Михаилу Доримедонтовичу Быковскому, уже имевшему за спиной множество известных и очень удачных работ. Имя для собора было выбрано не случайно − битва на Бородинском поле произошла в день празднования Владимирской иконы. Средства на постройку собора жертвовали офицеры и солдаты русской армии − участники Бородинской битвы и их потомки.

Собор Владимирской Божией Матери был освящен в 1859г. Но на этом работа Быковского в монастыре не закончилась. Зачастую при упоминании трапезной церкви Усекновения Главы Иоанна Предтечи , встроенной в ограду, забывают упомянуть имя ее архитектора, а им также является Быковский. Трапезная церковь была построена в 1874г. Это с виду небольшое изящное одноглавое здание с элементами неорусского стиля на самом деле очень просторно и велико: в нем располагалась не только трапезная, но и некоторые монастырские службы. Храм получил свое название опять же не случайно: в этот праздник со времен Екатерины II совершаются молебны в память воинов, погибших за Родину. Сейчас в трапезной церкви находится музей.

Занимаясь застройкой обители, Быковский постарался позаботиться о том, чтобы новые здания не заслонили мавзолей Тучкова и вообще не стояли слишком близко к центру, благодаря чему собор и вблизи выглядит даже еще грандиознее, чем он есть. Поэтому, войдя в Святые ворота монастыря, посетители − как паломники, так и простые туристы − чувствуют здесь тот же простор и величие, что и на всем Бородинском поле. Простор, над которым возвышается огромный чудный храм.

В советское время обитель пережила тяжелые времена. Несмотря на то, что местные жители относились к ней с любовью и почтением, власти закрыли ее, многие сестры были арестованы, имущество разграблено. Не сохранились старые интерьеры храмов, в том числе соборный иконостас (ныне восстановлен). Однако в советское время, как ни удивительно, монастырь получил неожиданный подарок - в западную стену его ограды, с внутренней стороны, были вмонтированы фрагменты скульптурных композиций, снятых с Триумфальной арки в Москве при ее демонтаже в 1936 году. Когда арку восстановили, скульптуры так и остались в монастыре.

Монастырь был возвращен Церкви в 1992 году. Поток паломников, как и в прежние времена, не иссякает. И каждого прибывшего в монастырь встречают радостно и приветливо, так, что не остается сомнений − обитель возродилась и не утратила своего духа. Таким, и только таким, наверное, и может быть настоящий монастырь.

Храмы и постройки монастыря

Название	Годы	Расположение
Владимирской Иконы Божией Матери собор	1851-1859	Посреди монастырского двора
Усекновения Главы Иоанна Предтечи трапезная церковь	1874	В монастырской ограде
Спасская церковь (мавзолей Тучкова)	1818-1820	К северу от собора
	1836-1840
"Сторожка" игумении Марии	1818-1820, восст. 1984
	1836-1840
Ограда с башнями	1836-1840
Кельи	1836-1840
Часовня Преподобной Рахили	ХХ в.	С юга от монастырской стены